Книга Лекарство от долгой жизни. Серия «Невыдуманные истории на ночь» - Ольга Ракитина

— Так что именно смущает тебя в случае с Александрой Егоровной?

— У человека, купившего землю с большим дисконтом в силу понятных причин возникает соблазн быстро её перепродать, так сказать, пуститься в банальную спекуляцию. А делать этого нельзя. Просто в силу разумной осторожности, дабы не привлекать к себе внимания новых соседей, предводителя местного дворянства. Земельного комитета. Опыт подсказывает, что всегда найдётся масса желающих раздуть кадило и спросить: как это господину Такому-Сякому удалось купить задёшево и продать задорого? Нельзя привлекать к себе внимание. Для этого надо быть уверенным в клиенте.

— Что ж, — Сергей пожал плечами. — Ты знаешь, о чём говоришь. Я тебе тут не советчик.

— Я не стану организовывать сделку для Александры Максименко до тех пор, пока твёрдо не буду знать, что же на самом деле происходит в её голове. Мне совершенно непонятно, чем она руководствуется, решаясь на вывод денег из в высшей степени рентабельной пароходной компании… Если только моя догадка вообще верна, и Александра Егоровна, в самом деле, планирует вывести оттуда свои капиталы…

— Послушай, братец, поезжай-ка ты завтра к дяде Мише, — подкинул мысль Шумилов-старший. — Потолкуй-ка с ним.

Дядя Миша, а для всех прочих Михаил Васильевич, был родным дядей братьев Шумиловых по отцу. Уже более двух десятилетий он служил в ростовской полиции. Это был человек широкий, открытый, многословный; не в последнюю очередь благодаря именно этим качествам, он имел обширное знакомство в городе. Кому, как не ему — как по долгу службы, так и в силу особенности натуры — было не знать городских новостей?

— Я подумал об этом же, — буркнул Алексей. — Глядишь, и в Питер ездить не понадобилось бы. Пойдёшь со мной?

— Уволь. Я, наверное, завтра в Тулу подамся. Дела мои в Ростове закончились и, судя по всему, вполне успешно.

Назавтра вечером, уже проводив к поезду старшего брата и пообещав в будущем году непременно приехать к нему в Тулу, Алексей Иванович Шумилов отправился в гости к своим родственникам, дяде Мише и его семейству. Родня проживала на другом конце Ростова, в Острожном переулке, неподалёку от одного из старейших в городе православных храмов — Церкви во имя Покрова Пресвятой Богородицы. Матушка собрала корзину всяких гостинцев — кувшин домашнего подсолнечного масла, которое она умела очищать углём как никто другой, да пару бутылок молодого домашнего вина; отец же положил связку толстых журналов, выписанных из Москвы — для племянников.

Дядя жил в просторной квартире с отдельным входом в уютном двухэтажном домике, спрятавшимся в глубине палисадника. За домом также был небольшой садик, куда вела задняя дверь. Там, под навесом, увитым густой виноградной лозой, располагался деревянный настил, заменявший собою террасу и беседку. Это было любимое место семейных ужинов на свежем воздухе. За столом собралось дружное семейство — сам хозяин дома, добродушный пятидесятипятилетний Михаил Васильевич, его жена, хохотушка Любовь Ивановна, и младший сын Колька, гимназист 4-го класса. Старшие дети с родителями уже не жили.

После обильного неспешного ужина, после долгих рассказов о Петербурге и обсуждения последних политических новостей, Алексей подступился к интересующей его теме.

— Дядя Миша, скажите, а вам говорит что-нибудь фамилия Максименко?

— Конечно, ты ещё спрашиваешь! Известная персона! Александра Егоровна, купчиха, миллионщица. Живёт на Николаевской. Молодая вдова. Лакомый, кстати говоря, кусочек для многих искателей богатых невест. Её, почитай, весь город знает — купцы, заводчики, администрация. А отчего ты спрашиваешь?

— Познакомили меня с нею. Не могу понять, что за человек. Вот, думаю, может, вы мне глаза откроете, — задумчиво промолвил Алексей. Он нарочно не стал давать исчерпывающего ответа, оставляя место для фантазии собеседника: пусть дядя Миша сам домыслит, кто и с какой целью это знакомство устроил.

— Хм, что ж тебе сказать? — хмыкнул дядя. — Дом у госпожи Максименко на широкую ногу, такие обеды закатывает! Не знаю, как у вас в Петербурге, а у нас такое нечасто встречается. Даже очень богатые дельцы живут прижимисто. А она не такая. Всё у неё схвачено, куплено, везде друзья. Стоит ей пальцем пошевелить, как тут же найдутся исполнители любых капризов. Муж её покойный крепким хозяином был, но всё как-то меньше на виду.

— Да крепким-то крепким, но только пожили они недолго, — добавила Любовь Ивановна. ~ Вот тоже история вышла.

— А что за история?

— Умер. Заболел тифом и умер. Он по делам мотался, — пояснил дядя. — Опять же, с людьми разными общался. Поехал в Калач, там заразился тифом, а когда она его сюда перевезла — умер. Болел, кстати, довольно долго, чуть ли не месяц. Лечили его…

Дядя примолк.

— И это всё?

— Ну, чего молчишь-то? — подначила мужа Любовь Ивановна. — Рассказывай уж, коли начал. — И, подмигнув Алексею, добавила: — Это он честь мундира так блюдёт.

— Ой, да при чём тут честь мундира? — отмахнулся дядя. — Пустое всё, даже рассказывать не о чем. Лечил, значит, этого покойного мужа госпожи Максименко некий доктор Португалов. Вроде бы приличный с виду человек. А когда Максименко помер, доктор стал вымогать у вдовы взятку в четыреста рублей. Дескать, не подпишу вам разрешение на захоронение тела и всё тут.

— А он это как-то мотивировал? — осторожно спросил Алексей.

— А чем взятки мотивируются? — парировал дядя. — Денег хочу — вот и весь мотив… Португалов заявил, что, дескать, нужно установить причину смерти — намёк на то, что, может, и не своей смертью муженёк помер. Но если по уму — что там можно было придумать, когда человек целый месяц болел!? И болел-то чем — тифом! Просто доктору денег хотелось, вот он и воспользовался возможностью проявить свою власть. И, заметь, всё это происходило, когда вдова в горе пребывала. Тут надо похоронить человека по-христиански, а доктор, пройдоха, документ не подписывает!

— Интересная история, — кивнул чрезвычайно заинтересованный Алексей. — И что же было дальше?

— Вышел скандал. Вдова молчать не стала. И, кстати, правильно поступила. Она заявила на доктора в полицию, обвинила его в вымогательстве взятки. Но сказала, что платить ни за что не станет, и сама потребовала назначить экспертизу по установлению причины смерти мужа, чтобы отбить инсинуации доктора.

— Что же доктор-то сказал в своё оправдание?

— Обвинил вдову в том, что она, дескать, отравила мужа. Но ему никто не поверил, конечно. Сейчас он такая пария, все приличные люди ему от дома отказали и от услуг его врачебных тоже. Согласись, паскудная история с этими деньгами вышла. Интересно, у вас, в Петербурге тоже вымогатели встречаются?

— Не знаю, ни одного не видел. А этот доктор…

— Португалов, — подсказал дядя Миша.

— Да, Португалов, он что, был посторонним человеком? Ведь обычно к больному приглашают семейного врача, который лечит и отцов, и детей, и внуков и которому все доверяют.